В одно касание.

Вспоминаю маму. Полумрак, бегущий по белым рельефным стенам и она лежит на полу, как будто тоже бежала куда-то, но внезапно силы покинули ее, и что-то заставило оказаться на светлом дубовом паркете.

Алый подол бирманского шелка хомутал щиколотки и не давал ей улизнуть, а темно-бордовое пальто Dior цепко обхватило талию и щекотало подбородок коричневым мехом роскошного воротника. Обе руки ее были раскинуты в разные стороны, и рукава, с жесткими вставками, зияли темными тоннелями, откуда изящно пытались выбраться тонкие запястья. Хотелось, чтобы пахло маками. Перламутрово-белые полосы верхней части платья подступали к ключицам. И полоска тусклого света касалась шеи – меха воротника – потом соскальзывала по ключице в яремную впадинку и терялась в темном пятне ничем неосвещенной стороны ее тела.

Помимо этого, взгляд невольно натыкался на вязко-багряный ремешок, кровоточащий тонкой струйкой из правого кармана.

Я испугалась. Она услышала, что кто-то вошел. Поспешно присела, подзывая меня к себе со словами: «Милая, не пугайся, я просто вспоминаю все, о чем я подумала за день, - пауза, она легким движением скинула пальто с плеч, как русалка, переливаясь шелком платья, - большинство всех людей были бы истинными мудрецами, если бы помнили все выводы, к которым приходили в результате каждого события, произошедшего в их жизни».

Я сидела в глубоком кресле, делая записи после рабочего дня: зашла в i-mind, чтобы внести некоторые идеи по поводу разработки новой обучающей программы, для студентов, закончивших high-school и отправляющихся на год заниматься волонтерской деятельностью. Именно тогда я вспомнила о том, как она лежала на полу, когда я вернулась с занятий по верховой езде. Мы не так часто виделись, потому что ей приходилось, нет, нравилось много путешествовать, читать, работать. Моя мать была самой одержимой женщиной касательно двух вещей – моды и благотворительности. Благодаря ей, каких-то несколько лет назад, удалось провести в конгресс законопроект «О финансировании волонтерства выпускников». Из-за нее же я стала заниматься сначала i-mind, а потом и i-Do. И первое приложение уже 10 минут как считывало все мои ассоциации связанные с обучающими лекциями и теми проектами, которыми я планировала заняться позже. В одно касание визуальные образы отсортировывались в одну папку, звуковые в другую, пока приходилось вручную накладывать слова на изображения, если те были не разрозненными картинками, а более или менее цельными, подобными роликам. Но специалисты уже работали над автоматизацией этой функции.

Второй месяц на посту директора благотворительных development-проектов в Apple. Когда-то я и не думала, что это в принципе возможно. Когда-то не было даже такой должности, а недавно моей «высшей целью», как у типичной девушки, было переплюнуть мамину коллекцию туфель. Но ведь когда-то не только человеку, но и обществу приходиться взрослеть и начинать думать о менее удачливых его участниках.

***

Загорелся сенсор на двери, это означало, что кто-то поднимается в лифте. Она не включала свет в апартаментах, потому что огни города наполняли панорамные окна отблесками света других квартир, а значит и других таких же историй. Он зашел. Ключи звонко ударились о металлический столик. Белоснежная комната полная лаковых поверхностей парила в прозрачной черноте ночи мегаполиса. Прошел в ванную, держа в руках сверток. Вернулся, оказалось, это был букет прекрасных чайных роз, их бутоны, словно окунули в шампанское, а потом сбрызнули анжуйским розовым. Цветы естественно распались в предоставленном пространстве вазы.

Он сел на полу рядом с ее креслом. Она улыбалась, потому что волнение перед запуском i-Do, буквально сковывали все ее тело и единственный, кто мог помочь, толко что вернулся домой. Было поздно.

Утро. Он встал, расслабленно и сонно прошел в зону столовой, где, налив воды в ретро стакан Baccarat, подхватил незаменимый  i-pad. Он поочередно переводил взгляд то на экран, то на ее очень длинные ноги, которые делались совсем неземными из-за, по его мнению, слишком короткого белоснежного платья, которое смахивало на мужскую рубашку, правда, на его рукавах было по три накрахмаленных манжета, все с золотистыми запонками. Он бы такую вряд ли надел. 

Она перевесилась через спинку дивана и его плечо, чтобы увидеть экран, не садясь, чтобы не помять платья. Именно эта штука и должна была связать ее с целевой аудиторией, что вскоре могла показать потенциал нового продукта.

Они создали приложение, где каждый, заслуживший уважение в своей области, профессионал, в качестве благотворительного пожертвования мог анонсировать лекцию. Тогда как любой подросток или молодой человек мог прийти в ближайший из открытых по всему миру интерактивных конференц-залов Apple, и принять участие в этом мероприятии. Она настояла на том, чтобы программу назвали i-Do. Потому что известный лектор, от которого требовалось лишь дважды зайти в приложение – для анонса лекции и собственно ее проведения – вдохновлял на развитие и обучение тысячи детей буквально из всех уголков света. В одно касание он прикладывал руку к i-pad для запуска своей 3d модели на том конце провода, что создавало впечатление присутствия и перед вами, к примеру, профессор Гарварда.

За всеми этими мыслями она и не заметила, как добралась до офиса.

А в кабинет уже заглядывал ассистент – через 10 минут должна была начаться первая лекция.